Сегодня Myfin.by запускает долгожданный проект «Интервью с банкиром». И первый герой в нем – председатель правления Нео Банка Азия Александр Титов.
Топ-менеджер согласился объяснить, какими были итоги 2024 года для банковского сектора и на что можно рассчитывать в этом году. Повезло узнать, что стало драйвером роста для конкретного банка и какие риски преодолевает банковский сектор сейчас.
Разговор на эти темы мы планируем продлить и в следующих выпусках проекта с другими топ-менеджерами белорусских банков.
– Александр Михайлович, какие риски вы видите для развития банковского сектора Беларуси в этом году? И как с ними справляться?
– Если мы говорим про валютные риски, то давайте учитывать, что курс белорусского рубля был достаточно стабильным в последнее время. Он колеблется в узком диапазоне, с привязкой к корзине валют, где российский рубль составляет значимую величину. И российский рубль оказывает влияние, но в перспективе серьезных колебаний я не вижу.
Тем не менее наш банк готов к любому развитию событий. Мы свои валютные риски ограничиваем и управляем ими. И поэтому не ждем каких-то больших сюрпризов.
Основным риском, скорее, остается кредитный. Однако пик его уже все-таки пройден. Многие предприятия перестроили внешнеторговый поток, где азиатский рынок стал ключевым. Сегодня мы видим, что в целом проблем у клиентов из-за каких-то новых изменений точно нет. Есть обычные предпринимательские риски: например, бизнесмен не заключил новый контракт, не выиграл тендер – такие нюансы возможны.
А вот серьезных угроз, которые могут что-то раскачать в экономике, – таких точно нет. Экономика работает. Итоги 2024 года говорят о том, что этот год – вообще один из лучших в истории Беларуси по экономическим показателям.
На этом фоне наш банк просто движется к стратегическим целям. И на пути каких-то неожиданностей в 2025-м нет: ни макроэкономических, ни микроэкономических. Текущие риски выявляем и оцениваем – это наша повседневная деятельность. Реагируем диверсификацией, хеджированием.
– А как вы оцениваете риски международных платежей?
– В международных платежах мы как банк имеем отношения с более чем 85 странами мира. И проводим платежи, как ни странно, даже из США. За последнее время развили новые трассы и предлагаем своим клиентам переводы в Китай, Турцию, Арабские Эмираты, Сербию. Работаем со всеми странами бывшего Советского Союза – например, у нас хорошие возможности по платежам в Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан.
И мы продолжаем работать над возможностями, расширяя географию отношений. В работе – установление партнерства с десятками банков. Интересные проекты – открытие представительств во Вьетнаме и Бангладеш. Их деятельность будет направлена на оказание содействия в проведении платежей клиентов, развитие торговых отношений сторон.
– Какова стратегия вашего банка в условиях меняющейся экономики и геополитики?
– Как вы заметили, наш банк переименовался и теперь мы называемся Нео Банк Азия. Сегодня мы находимся в процессе ребрендинга. В новое название заложено понимание направлений развития банка. Нео Банк означает, что банк – цифровой. Мы отреагировали на глобальную тенденцию ухода в цифру диджитализацией отношений с клиентами – пошли по пути развития мобильных приложений как для частных клиентов, так и для бизнеса.
Мобильные приложения становятся удобнее, в них появляется больше сервисов. Если раньше, к примеру, чтобы получить кредит, необходимо было прийти в банк, выпустить физическую карту, то сегодня клиенты могут эти операции делать, не вставая с дивана. И все банки белорусские в той или иной степени двигаются в эту историю.
Мы занялись изменением наших центров банковских услуг. Пилотный проект делаем в Витебске, он предусматривает изменение формата офиса в phygital-офис. Дальше этот опыт будет масштабироваться. Мы наблюдаем, что многие белорусские банки уже переосмыслили свои офисы и проводят операции с использованием современного оборудования.
Однако я верю в то, что клиенты будут не только пользоваться цифровыми каналами, но и продолжат выбирать живое общение.
Чтобы банку доверять, когда размещаешь вклад, важно прийти и посмотреть, где твои деньги будут храниться. Поэтому, на мой взгляд, физические отделения у банков в ближайшей перспективе точно сохранятся. Однако они будут трансформироваться в сторону более современных офисов. Таким проектом мы как раз и занимаемся.
– Будут ли у вас премиальные отделения для клиентов?
– Это отдельная стратегия и отдельный сегмент клиентов. Проект обсуждаем, но в этом году запускать его не будем. Когда будет принято окончательное решение, заявим о нем громко. Выход на другую аудиторию с премиальным сервисом предполагает вывод необычных продуктов и другой формат обслуживания. Мы понимаем, что для привлечения своего клиента важным будет выгодно отличаться от наших коллег, которые в этом сегменте уже закрепились.
– Давайте перейдем к оценке рыночной ситуации в секторе. Что, на ваш взгляд, влияло на стоимость кредитов, доступность банковских продуктов и поведение клиентов в 2024 году и что будет влиять в этом?
– В первую очередь на ситуацию в банковском секторе влияет уровень инфляции в стране. А она у нас сейчас рекордно низкая. Это отражает и уровень ставки рефинансирования Национального банка, и уровень рыночных ставок по депозитам.
В последние годы отмечается устойчивое снижение стоимости кредитных ресурсов. Даже если мы можем отмечать краткосрочные какие-то всплески, связанные с рыночной ситуацией, то в целом тренд направлен на снижение стоимости, на то, чтобы ресурсы, в первую очередь для юридических лиц, были более доступными.
Потому что, кредитуя бизнес, мы создаем новые рабочие места, добавленную стоимость и способствуем экономическому росту страны. Поэтому для нас это более приоритетное направление, чем, например, потребительское кредитование. Сейчас мы свои силы планируем направить на финансирование реального сектора экономики, государственных предприятий, в том числе инвестиционное кредитование.
– Александр Михайлович, но многие клиенты – и физлица, и юрлица – считают уровень кредитных ставок в нашей стране высоким. Сохранится ли спрос при столь высоких ставках?
– Оценки кредитных ставок как высоких всегда относительны. Если брать даже западные страны, то потребительские кредиты там достаточно дорого стоят. Потому что каждое государство пытается стимулировать определенные сектора экономики.
А потребительские кредиты стимулируют внутренний спрос, потребительский импорт, в то время как нужно стимулировать производство. Поэтому задача состоит в том, чтобы для предприятий, предпринимателей создавать более привлекательные условия не только по цене, но и по длительности предоставления ресурсов, поскольку кредит определяется не только ставкой. Есть еще различные дополнительные условия: требования к залогу, оборачиваемости. Это все влияет на доступность кредитов.
Кроме того, практически все белорусские банки за последние годы проделали большую работу по упрощению порядка получения кредитов, состава пакета документов. Во-первых, отменены многие требования по участию своим капиталом, залогам и так далее.
Это все для того, чтобы сделать условия и возможности для финансирования предприятий более доступными и привлекательными. Это все на макроуровне.
А если говорить конкретно про нас, то мы за прошлый год провели тоже большую работу в части упрощения процедур, связанных с кредитованием бизнес-сегмента. Например, мы сделали скоринговую модель, которая позволяет клиентам быстрее получить одобрение бизнес-кредита на сумму до 1 миллиона рублей: стандартный срок сократили до 3 дней.
Второе: упростили форму заключения договоров, сократили пакет документов.
Мой прогноз по кредитному рынку в этом году – однозначный рост.
Вся банковская система движется в рамках утвержденных Основных направлений денежно-кредитной политики. На этот год установленный показатель прироста кредитного портфеля юридических лиц – не менее 11 %. И думаю, этот показатель будет, безусловно, выполнен. По отдельным банкам он может быть выше.
– Самая обсуждаемая тема сейчас – это позиция регулятора о сдержанном кредитовании физлиц. Что вы об этом думаете? Ожидаете ли вы замедления прироста розничного портфеля?
– Давайте помнить, что розничный портфель состоит из нескольких сегментов. Есть потребительские кредиты, а есть финансирование недвижимости.
Поставленная банкам цель – стимулировать развитие производств. И мы сегодня разрабатываем программу финансирования с крупными предприятиями.
Если анализировать потребительский сегмент, на что население берет кредиты, то очевидно, что это – обычные холодильники, телевизоры, бытовая техника. Большинство этих товаров производится у нас в стране: газовые плиты, электроплиты, холодильники, стиральные машинки.
И мы сейчас разрабатываем новые специальные программы, которые будут стимулировать потребительское кредитование, направленное на покупку белорусских товаров.
– Удалось ли создать в минувшем году или уже в этом нестандартные решения для международных платежей?
– Поскольку мы все-таки банк в классическом понимании, наша задача – делать то, что от нас зависит. Поэтому мы активно работаем над развитием корреспондентской сети, расширением географии платежей и спектра валют, в которых можем проводить платежи.
При этом стараемся находить для клиентов разные условия, преодолевая сложности с переводами в долларах и евро. Ведь клиенты привыкли эти валюты использовать, и мы реагируем на запрос. С другой стороны, мы предлагаем активнее переходить на расчеты в национальных валютах и встречаем понимание. В итоге в сделках объективно снижается роль доллара и евро.
Конечно, мы наблюдаем и за проектом БРИКС по созданию альтернативной системы платежей. Но объективно более продвинутым сейчас является проект Азиатского клирингового союза, в рамках которого тоже ряд стран создают систему проведения платежей. Нео Банк готов тестировать решения в рамках всех альтернативных инициатив, чтобы в последующем предложить клиентам новые возможности.
– Видите ли вы преимущества проектов цифровых валют национальных банков?
– Это пока не массовая история – запущены отдельные пилотные проекты. Определенные перспективы за ними есть, потому что это новая технология, которая позволяет отслеживать движение каждой расчетной единицы. По-моему, здесь наибольшая выгода – в проведении бюджетных платежей: на уровне страны собираются налоги, потом распределяются. Это позволяет минфинам стран смотреть, как деньги доходят до конкретного получателя.
У любой цифровой валюты, будь это даже и цифровой дирхам, есть четко определенный спектр задач, которые будут решаться.
– А как вы оцениваете финансовые результаты белорусского банковского сектора в 2024 году?
– В целом банковская система сработала хорошо. Вот и мы тоже достигли всех целей, которые перед собой ставили. Прирост у нас составил порядка 30 % в кредитовании юрлиц. И прибыль у нас самая большая за последние 8 лет работы. Это многокомпонентный показатель, который отражает и рост объема бизнеса, рост клиентской базы. Все это мы получили, предложив новые продукты и сервисы.
Что касается банковского сектора в целом, то вызовы, которые стояли перед ним, успешно преодолены. В частности, система абсорбировала риски, которые в последние годы были связаны с проблемной задолженностью. И в целом ситуация выглядит позитивно.
– А удастся ли белорусским банкам в этом году повторить успех?
– Не все зависит от внутренних факторов, а внешние – мы можем только учитывать, например, что в мировой экономике продолжается определенная турбулентность. Она, естественно, влияет на все страны, на банковскую систему всех стран. Поэтому наша задача – профессионально принимать решения, которые нивелируют внешние воздействия.
У нашего банка планы на этот год обоснованные по росту и развитию. Например, мы планируем нарастить прибыль примерно в два раза по сравнению с прошлым годом. Уже заметно, что мы растем по активам, кредитам. Планируем вырасти и по клиентской базе, предложив больше возможностей и бизнесу, и физлицам. Первый квартал закрыли в рамках планов.
– Все эти достижения происходят под влиянием нового собственника?
– Конечно. Отмечу, что поменялся не только собственник, поменялась и команда, и бизнес-модель, и стратегия. И промежуточный результат этого – средства юрлиц выросли приблизительно на 40 %, а средства физлиц – в 5 раз. При этом концентрация крупных рисков снизилась с 40 до 25 %.
Если раньше банк работал с ограниченным пулом крупных клиентов, то сейчас демонстрирует более рыночный подход, работая с большим их количеством. А это совершенно другая технология.
– А что повлияло на рост бизнеса белорусских банков в целом? Каким было влияние валютной переоценки, кредитного риска?
– Каждый банк по-разному растет. У нас в прошлом году курс белорусского рубля, как видите, укрепился. И сейчас мы около 3,05 BYN/$ имеем. Это говорит о том, что доллар стал дешевле и по валютным кредитам платить легче, меньше белорусских рублей надо. С другой стороны, для экспортеров, соответственно, уменьшился объем получаемой валютной выручки.
Мы как покупаем валюту, так и продаем, поэтому для нас не имеет большого значения, какой курс, – мы же для клиентов работаем.
Когда на валютном рынке начинаются качели – риски возрастают, тогда маржа банков увеличивается. А когда ситуация стабильная, то особого влияния курса на бизнес банков нет.
То, что у нас выросли доходы от валютообменных операций, связано с ростом клиентской базы. Плюс у нас появились новые страны, в которые проводим платежи. И, поскольку мы в других валютах начинаем работать, возрастает объем валютообменных операций и наш доход от них.
– О чем говорит динамика кредитных портфелей за прошлый год? И чего можно ждать в 2025 году?
– Экономика растет, и объем кредитных портфелей будет расти. Думаю, у всех банков увидим прирост до 15 % в портфелях. А по мере роста активов растет и прибыль банков. Поэтому думаю, что этот год для банковской системы будет еще более успешным, чем предыдущий.