- Максимально коротко
- Вся прибыль от бизнеса оседает в руках государства
- Белорусские «олигархи» – не собственники бизнеса, а временные управляющие
- В самом низу пирамиды – тунеядцы и обычные работники
- Об отсутствии культуры диалога
- Миф о белорусской экономике
- На фоне Румынии Беларусь смотрится не так плохо
- Белорусские реформы – итог охренительной внутренней борьбы
- От «вшивых блох» до «молодцов»
- Создание ПВТ – это гениальная идея
Директор Исследовательского центра ИПМ Александр Чубрик, условно распределил роли: пессимист – Чалый, оптимист – Данейко и прагматик – Марковник, и запустил мяч в игру вопросом, каковы в Беларуси взаимоотношения государства, общества и бизнеса. Приводим ключевые фрагменты дискуссии.
Максимально коротко
Сергей Чалый:
Беларусь – государство с сословной экономикой: внизу тунеядцы и простые работники, посередине предприниматели, наверху – айтишники. Государство забирает все доходы от бизнеса себе и не позволяет бизнесу прогнозировать вдолгую. Олигархи только управляют активами. При первых признаках самостоятельности – они отправляются в опалу и даже тюрьму.
Николай Марковник:
В стране нет культуры диалога. Для роста экономики нужна общественная дискуссия: работающие элементы экономики нужно развивать, неработающие – отметать. Отсутствие диалога – тяжелое наследие СССР. Нужно не боятся учиться на своих ошибках.
Павел Данейко:
В Беларуси нет рентной экономики, а есть бизнес, выросший вопреки воле властей на своих компетенциях. Отношение общества к бизнесу эволюционировало от «вшивых блох» до «молодцов». Реформы по рецептам МВФ и Всемирного банка не сработали в Восточной Европе (кроме Польши и Эстонии). Беларусь идет верным путем: ограниченные реформы, «выстраданные» реальной необходимостью. ПВТ – основа будущего роста.
Первым «повел» Сергей Чалый:
Вся прибыль от бизнеса оседает в руках государства
«Если посмотреть за всеми отношениями нашей власти с иностранными и белорусскими инвесторами, то всегда будет фраза: мы для вас сделали или сделаем все условия, вы обязательно заработаете у нас. Здесь речь идет о том, что из-за этих специфических отношений бизнеса и государства многие понятия у нас искажены. Например, львиная доля предпринимательских прибылей на самом деле таковыми не являются. Они чаще всего являются рентным доходом (извлечение прибыли сверх того, что было бы оправдано с точки зрения полезности для общества и для рынка).
В большинстве случаев речь идет о том, что государство в лице своих чиновников действительно создает особые условия для отдельных бизнесов, инвесторов и так далее. То есть идет конвертация чиновничьей деятельности в поток наличности для бизнесов. Казалось бы, это не так и плохо, но есть и вторая сторона медали. Через несколько лет после того, как бизнес успешно заработает, возникает то, что на нашем языке называется социальная ответственность. Вы нам сделайте что-нибудь хорошее за то, что мы вам позволили работать и создали все условия».
Экономист привел в пример «Штадлер», который перед визитом президента проверил КГК. Он отметил, что при таком бизнес-климате крупный бизнес не может заранее оценить издержки и построить нормальный бизнес-план. Издержки возрастают, точка безубыточности начинает отдаляться.
Белорусские «олигархи» – не собственники бизнеса, а временные управляющие
«Если посмотреть за бизнесами, для которых таких условий не было создано, что выросло само, на так называемых скрытых чемпионов, то в отношении их в Беларуси долгое время существовал невидимый стеклянный потолок для роста бизнеса. Суть его в том, что когда вы из скрытых чемпионов становитесь открытым и из бизнеса, находящегося ниже «уровня радара» по выручке, переходите выше, то у вас возникают специфические ситуации. Приходили определенные люди и говорили: а теперь вы будете работать по-другому, теперь у вас финансы будут идти другим путем. Мол, вам же уже все равно хватит. А центром прибыли будет совершенно другая компания с другими акционерами», – рассказал Сергей Чалый.
По его мнению, это особенно хорошо видно на примере так называемых олигархов: «Они фактически не являются в строгом смысле слова владельцами тех бизнесов, которыми они управляют. Они, как мы видим на примере олигархов, впавших в немилость, фактически являются временными управляющими».
В самом низу пирамиды – тунеядцы и обычные работники
Вот у меня есть такая метафора. Мы получили общество с разными сословиями, обладающими разными правами, разными обязанностями и разными привилегиями. Если коротко – это пирамида, управляемая тремя декретами.
В самом низу находятся обычные работники, для них существует декрет №3 (он же декрет №1), основная задача которого снабжать второе сословие рабочей силой, понуждать работников к труду.
Второй слой – это малый и средний бизнес, для которого существует декрет №7 о раскрепощении деловой инициативы, там им было позволено чуть больше, чем раньше. Правда, с этим «у вас больше прав» и контроль за вами растет.
И на самом высоком уровне – как это было в обществах позднего абсолютизма – после «презренного сословия» торговцев шли интеллектуалы, в основном клерикалы. А у нас, как это бывает у всякого уважающего себя монарха, – алхимики, которые появляются, когда казна не в очень хорошем состоянии. Деньги нужны и хочется верить в какое-нибудь чудо. Они приходят и говорят: мы, ваше величество, превратим ваш свинец в золото и все будет хорошо, только нужно нам за это массу разных льгот.
Это самая высокая каста: ПВТ, айтишники, для которых существует декрет №8. Они как древние алхимики, пришли к монарху и сказали: мы сейчас будем добывать цифровое золото, и не нужен будет простой продукт – нефть, газ. Некоторое время президент в это даже верил. И также, как и алхимики, они обещают что-то далекое, что будет постоянно за горизонтом. То есть цель – потоки цифрового золота – будет все время отдаляться».
Об отсутствии культуры диалога
Николай Марковник, парируя тезис Сергея Чалого об алхимиках, отметил, что, когда результаты экспериментов и опытов стали публичными, у тех, кто их проводил, появилась возможность сверять свои результаты. По его мнению, благодаря публичному диалогу шел процесс развития наук, совершались новые открытия.
«Не претендуя на абсолютную корректность, скажу, что наша проблема - это отсутствие навыков, способностей и культуры диалога между различными участниками этого процесса.
Все мы наследники определенной ментальной культуры. И в этой культуре признание своей ошибки является признанием своей собственной слабости. Почему это происходит? Происходит это из-за недостатка культуры диалога».
В отношении экономики, которая, по его словам, управляется математикой, моделью и формулой, Николай Марковник отметил, что для того, чтобы найти переменные в этой формуле, необходима общественная дискуссия. При поступательном движении вперед будет идти поиск этой формулы, ее оптимизация и движение в правильном направлении по развитию экономики.
«Детей с детства учат, что ошибаться плохо. А ошибаться – это хорошо, потому что как раз ошибки – это и есть накопление опыта и поиск правильного пути», – сказал Николай Марковник.
«Многие из мыслей, высказанных Сергеем Чалым – это тезисы, гипотезы, которые необходимо проверить практикой. И после проверки этих гипотез мы будем видеть, что, условно говоря, 10% из них правильные и можем развивать их дальше, а эти – неправильные и мы будем двигаться не в этом направлении, а в другом», – полагает эксперт.
Миф о белорусской экономике
Павел Данейко, вступив в дискуссию, коротко обозначил три тезиса.
По его мнению, то, что говорил Сергей Чалый, «это прекрасное изложение мифа о белорусской экономике».
В Беларуси бизнес не отжимается
«По поводу ренты, которая извлекается из бизнеса. Рента извлекается двумя путями: либо ограниченный доступ к ресурсу (нефть, алкоголь или что-то еще), либо контроль цепочки поставок до конечного плательщика. Отжим бизнеса происходит только тогда, когда есть рента. В Беларуси бизнес не отжимается», – считает эксперт.
На фоне Румынии Беларусь смотрится не так плохо
«Надо отступить и сказать важную вещь: все реформы в странах Центральной и Восточной Европы провалились. Они захлебнулись. Есть простой критерий оценки успешности реформ. Темп роста в странах ОЭСР 1,7% в год в течение 27 лет. Для того, чтобы их догонять, нужно иметь темп роста 3% в год. Это сделали только 2 страны – Польша и Эстония. Все остальные либо сохранили тот уровень разрыва, который был в 1990-м году, либо этот разрыв усилился. И Беларусь смотрится не так плохо – у нее около 3%», – сказал эксперт.
Белорусские реформы – итог охренительной внутренней борьбы
«В свое время, когда Лукашенко сказал, что я за цивилизованным миром страну не поведу, все посмеялись. Но он выбрал правильный путь.
От «вшивых блох» до «молодцов»
Система нашей власти предполагает ее поддержку большинством населения. И не было здесь никаких решений, которые не были бы поддержаны большинством населения. Реформы частного сектора и снятие стеклянных потолков начались тогда, когда большинство населения сказало, что белорусский частный бизнес – молодцы.
«С 2005 года где-то мы видим перелом в отношении бизнеса – от спекулянтов к молодцам. И сейчас мы видим тотальную поддержку бизнеса и значит – реформы шли».
Создание ПВТ – это гениальная идея
В стране есть проблема барьера среднего дохода, отметил Павел Данейко. Низкую производительность труда в традиционных отраслях можно повысить, и это даст экономический рост, но важно смотреть на долгосрочную перспективу. Поэтому нужно проводить отраслевые изменения.
По его мнению, нужно менять структуру экономики в пользу тех отраслей, где генерируется повышенная добавленная стоимость.
В ходе более чем двухчасовой дискуссии был обсужден ряд других проблем и были высказаны полярные мнения экспертов. Александр Чубрик в заключении анонсировал программу «Кастрычніцкага эканамічнага форума-2019».